"Пусть перезаражают друг друга и исчезнут". Гомофобия в Кыргызстане ставит под угрозу профилактику ВИЧ

"Мне было противно от себя самого, от своей крови, спермы и даже мочи. От одной мысли было плохо и могло даже тошнить. Я – человек, который всегда говорил и думал: "да какой там ВИЧ, меня это никогда не коснется, я же особенный такой". Но нет".

26-летний житель Бишкека Аскар (имя изменено по просьбе героя – прим.ред.) – гей. Свою ориентацию он осознал еще в детстве. Шли годы, но скрываться и притворяться кем-то другим было сложно. Недавно Аскар решил, что хочет быть открытым в вопросе своей гомосексуальности с близкими родственниками и друзьями.

Аскар узнал о своем ВИЧ-статусе случайно, никаких симптомов у него не было. В начале этой весны ему понадобилось сдать анализы, куда входил тест на вирус иммунодефицита. Через неделю ему позвонили из центра добровольного обследования и пригласили забрать результаты.

"Врач 15 минут донимала различными вопросами, наверное, ей было трудно сказать мне прямо. Потом я сам спросил: "Что вы тянете-то?! Не ВИЧ ли у меня?". Ну, она и подтвердила. Если бы мне не понадобилось сдать анализы, я бы и не знал о статусе до последнего, – признается Аскар. – У меня был шок, но не настолько, чтобы биться в истерике и рыдать в кабинете врача. Когда вышел оттуда, прошел несколько километров по городу с отключенным мозгом. Просто не соображал ничего, по лицу катились слезы, разные мысли посещали. Очень смешанные чувства. Вроде ты понимаешь, что все адекватно, но с другой стороны неприятие и отрицание всего".

"Есть антиретровирусная терапия, я все тот же ее сын"

ВИЧ-инфекцию или вирус иммунодефицита человека называют одной из самых продолжительных глобальных эпидемий. Кыргызстан начал вести статистику по ВИЧ с 1996 года. Всего за 26 лет в стране зарегистрировали 12,5 тысяч заражений: 63% из них приходится на мужчин, 37% – на женщин, свидетельствуют официальные данные.

С момента начала регистрации эпидемии от разных болезней умерло 3 тысячи инфицированных ВИЧ. Реальная статистика смертности, вероятно, выше, поскольку часть людей не знают свой ВИЧ-статус или скрывают его.

Если не принимать антиретровирусную терапию, то момента заражения ВИЧ до летального исхода проходит в среднем 11 лет, – вирус разрушает иммунную систему носителя, делая его беззащитным перед другими болезнями.

"Часто думаю, каково людям, которые ничего и никогда не слышали про ВИЧ, а им ставят такой диагноз"

Аскар не хотел чувствовать, как болезнь дышит в спину. Принимать антиретровирусную терапию он начал сразу же: понимал, что благодаря современному лечению ВИЧ – уже не приговор. При приеме терапии прожить с инфекцией можно в среднем почти столько же, сколько живут здоровые люди.

Через неделю после постановки диагноза Аскар решил сообщить обо всем матери.

"Она начала чувствовать, что я что-то скрываю. Я написал большое сообщение, отправил ссылку на фильм Дудя о ВИЧ в России. Потом сразу позвонил ей, и мы долго разговаривали. Сначала мама начала паниковать, но я все ей объяснил: "С этим вирусом живут так же, как и без него, есть антиретровирусная терапия, я все тот же ее сын". Успокоилась. Сейчас уже все хорошо. У нас отличные отношения. Я никогда не сомневался в своей маме", – рассказывает он.

Традиционно считается, что ВИЧ в основном заражаются гомосексуалы и инъекционные наркопотребители. Согласно официальным данным, основной путь передачи вируса в Кыргызстане (52%) – гетеросексуальные половые контакты. На втором месте – внутривенное употребление наркотиков и переливание крови, содержащей вирус. Только в 4% случаев инфицирование произошло через гомосексуальный половой контакт.

Аскар давно слышал о путях передачи вируса, но никогда не углублялся в тему: "Пока что-то не коснется тебя лично, ты не будешь этим интересоваться".

"Я понял, что жалеть таких, как я, не надо. Наоборот, ты начинаешь раскисать и чувствуешь себя каким-то неполноценным, что ли. Я по жизни отношусь ко всему с юмором. Даже в этом случае умудряюсь шутить и не опускать руки. Но не все же такие, как я. Часто думаю, каково людям, которые ничего и никогда не слышали про ВИЧ, а им ставят такой диагноз", – говорит Аскар.

Узнав об ориентации или ВИЧ-статусе пациента, медицинские работники часто используют оскорбительные выражения и в некоторых случаях отказывают в помощи

Быть геем в Кыргызстане сложно, а быть геем и иметь ВИЧ-статус – еще сложнее. Аскар говорит, что гомосексуалы в Кыргызстане испытывают постоянное давление: "Если почитать комментарии на страничках СМИ в Instagram, то там через каждое слово желают смерти геям". Враждебность к представителям ЛГБТ-сообщества отчасти связана с советским наследием, где "нетрадиционные отношения" считались отклонением от нормы.

В 2022 году Евразийская коалиция по здоровью, правам, гендерному и сексуальному многообразию (ЕКОМ) зарегистрировала 31 случай нарушений прав ЛГБТ в Кыргызстане. Большая часть пострадавших – люди, живущие с ВИЧ. Узнав об ориентации или ВИЧ-статусе пациента, медицинские работники часто использовали оскорбительные выражения и в некоторых случаях отказывали в помощи.

"В нашем обществе считают, что ВИЧ – это исключительно болезнь геев. Раскрыть свой статус – значит сыграть на руку тем, кто против нас, в том числе и депутатам. Ведь в последнее время все чаще поднимаются вопросы о борьбе с ЛГБТ, НПО и так далее. Да и не только ЛГБТ-люди, но и гетеро в Кыргызстане не кричат о своем статусе на каждом шагу. Стигматизация и дискриминация все равно присутствует. Проблема в том, что большинство граждан мало что знает о вирусе иммунодефицита", – считает он.

Аскар открыл свой диагноз только тем, кому доверяет. Он уверен, что ему в какой-то степени повезло: близкие люди продолжают его поддерживать и относиться к нему, как и прежде.

"Пусть перезаражают друг друга"

Согласно отчету UNAIDS, в Кыргызстане сохраняется тенденция роста новых случаев ВИЧ, что отчасти обусловлено увеличением объемов тестирования. Ежемесячно проводится более 4 тысяч тестов на наличие инфекции.

Сдержать эпидемию удается благодаря поддержке Глобального фонда для борьбы со СПИДом, τуберкулезом и малярией. С 2003 года организация выделила более 180 миллионов долларов на то, чтобы кыргызстанцы с ВИЧ и туберкулезом могли бесплатно получать качественную медицинскую помощь и современное лечение.

В 2024 году Глобальный фонд предоставит Кыргызстану 27,8 миллионов долларов – это новый грант, рассчитанный на три года. Часть средств направят на работу с ключевыми группами, в том числе с представителями ЛГБТ-сообщества.

"Если почитать комментарии на страничках СМИ в Instagram, то там через каждое слово желают смерти геям"

Донорская помощь стала предметом горячих дискуссий в стенах кыргызского парламента. В марте депутатка Жылдыз Садырбаева возмутилась, что грант "помогает укреплять сообщества лесбиянок и геев". Заместитель директора центра "СПИД" Айбек Бекболотов указал, что профилактический пакет предусматривает тесты, раздачу презервативов и информирование. Он также добавил, что всего в стране насчитывается 16 900 гомосексуалов, более 10% процентов из них имеют положительный ВИЧ-статус.

Услышав это, парламентарий Мейкинбек Абдалиев вопросил: "16 тысяч! Где вы их взяли? Список можете предоставить? Не дай Бог! Не раздавайте им презервативы. Пусть перезаражают друг друга и исчезнут. Возьмите под контроль. Нужно это искоренить. Это неправильно", – сказал он.

В свою очередь, депутат Шайлообек Атазов попросил запретить однополые браки. "Глобальный фонд дает 29 миллионов долларов на женитьбу девушек на девушках, вице-премьер-министр Эдиль Байсалов дает на это разрешение. Зачем они продвигают идеологию, которая противоречит обычаям и традициям кыргызского народа? Когда у кыргызов девушки выходили замуж за девушек? Почему вице-премьер это не остановит?", – поинтересовался депутат.

Другая тема, вызвавшая негодование у парламентариев, касается роли Странового координационного комитета по борьбе с ВИЧ/СПИДом, туберкулезом и малярией, который подавал заявки на получение грантов и контролировал распределение средств.

Депутатка Садырбаева заявила, что его работа "неэффективна" и предложила расформировать комиссию, членом которой она сама же и является. Причина ее недовольства в том, что 14 из 23 членов комитета – это представители неправительственных и международных организаций. По мнению Садырбаевой, управление грантом нужно доверить государству.

Выслушав критику депутатов, присутствующий на заседании парламента заместитель председателя Кабинета министров Эдиль Байсалов согласился с тем, что такая практика "не соответствует национальным традициям", а затем объявил о ликвидации Странового координационного комитета. О каких именно "традициях" шла речь, Байсалов не уточнил.

oDR обратился за комментарием к зампреду кабмина, но на момент публикации этой статьи ответ не был получен.

"Высокие коррупционные риски"

Государство не в первый раз пытается добиться управления грантами. Когда Глобальный фонд пришел в Кыргызстан, его средствами распоряжалось Министерство здравоохранения Кыргызстана, которое должно было наладить систему лечения и профилактики вируса иммунодефицита. Однако ведомство не смогло предоставить документальное подтверждение о том, на что ушли деньги.

После апрельской революции 2010 года Глобальный фонд решил забрать у Министерства здравоохранения право распоряжаться грантами, и передать его Программе развития ООН. В том же году был создан Страновой координационный комитет – ключевой элемент партнерства с Глобальным фондом.

"Без этих денег начнет рушится вся система диагностики ВИЧ и туберкулеза"

В 2012 году Генеральная прокуратура возбудила уголовное дело, которое касалось ранее выделенных 34 миллионов долларов. Сообщалось, что сотрудники Минздрава злоупотребили своим должностным положением, потратив часть гранта на зарплату и покупку автомобилей.

В 2015 году появилось еще одно уголовное дело по факту нарушений в реализации гранта в размере 47 миллионов долларов. Офис генерального инспектора Фонда обнаружил, что Министерство расходовало 120 тысяч долларов не на реализацию программы. Глобальный фонд потребовал от Кыргызстана возместить деньги к 30 июня 2017 года. Однако долг так и не был погашен, поэтому Фонд удвоил штраф и удержал уже 240 тысяч долларов со следующего гранта, который страна получила в 2017 году.

В том же 2017 году Минздрав пытался вернуть себе право распоряжаться деньгами доноров, но ведомству было отказано в управлении грантом "из-за высоких коррупционных рисков".

Решение Кабинета министров о ликвидации Странового координационного комитета могло оставить Кыргызстан без денег на программы по профилактике и лечению ВИЧ и туберкулеза. В стране могли бы произойти катастрофические последствия, отметил исполнительный директор Ассоциации программ снижения вреда "Партнерская сеть" и заместитель председателя правления координационного комитета Айбар Султангазиев.

"Складывается такое впечатление, что мы не граждане своей же страны"

Грант Глобального фонда важен тем, что вся лабораторная сеть, обновление инфраструктуры лабораторий, закуп реагентов и многое другое осуществляется за счет донорской помощи. "Без этих денег начнет рушится вся система диагностики ВИЧ и туберкулеза. Люди не смогут узнавать, эффективно их лечение или нет. У них не будет возможности тестироваться на резистентность препаратов", – добавил Султангазиев.

Одно из главных условий Фонда заключается в том, что страна может подавать заявки на гранты только от имени комитета. Султангазиев добавил, что члены комитета разрабатывают заявки, консультируясь, в первую очередь, с теми, для кого предназначены эти деньги – людьми, живущими с ВИЧ и туберкулезом.

"В состав комитета входят все сектора: государственный, гражданский и международный сектор. Состав представителей гражданского сектора должен составлять не менее 40%. Кроме того, комитет контролирует эффективное распределение средств, осуществляет надзор за реализацией̆ утвержденных программ и выбирает, кто будет управлять деньгами. В нашем случае, это Программа развития ООН, поскольку этой организации доверяет Глобальный фонд, и она имеет прозрачные финансовые процедуры, которые устраивают доноров", – пояснил он в беседе с oDR.

"Ключевые группы" определяются в зависимости от эпидемиологической ситуации. Чтобы сократить уровень инфицирования ВИЧ, нужно работать в том числе c наркопотребителями, работниками секс-бизнеса, трансгендерными лицами, а также мужчинами, имеющими половые отношения с мужчинами.

"Медработники боятся принимать людей с ВИЧ-статусом, шарахаются от них, относятся, как к каким-то чумным"

Для Аскара было важно снова обрести твердую почву под ногами после того, как он узнал о своем диагнозе. Однако для него, как и для многих других людей, живущих с ВИЧ, позиция властей оказалась настоящим потрясением.

"Многие политики считают нас вторым сортом и даже не разбираются в этой теме. Почему нас не хотят услышать? Складывается такое впечатление, что мы не граждане своей же страны. Если Глобальный фонд перестанет выделять деньги на профилактику ВИЧ и СПИДа, мы больше никому не будем нужны", – говорит Аскар.

Заявка на жизнь

Негативные установки по отношению к людям, живущим с ВИЧ, влияют не только на неравный доступ к лечению. Стигматизация приводит к страху и отчуждению. И с этим сталкивается почти каждый инфицированный.

Анна Бабаджанова была в числе первых выявленных пациентов с ВИЧ в Таласе (маленький город на северо-западе Кыргызстана). О своем диагнозе она узнала в 2005 году, будучи беременной.

У супруга Анны тоже был ВИЧ: "Однажды мы с мужем пришли в больницу, и врач сказал мне: "Зачем ты с этим "спидозным" таскаешься, он все равно умрет". Только он не знал, что у меня тоже ВИЧ".

Вскоре после смерти мужа, Анна решила больше не держать свой диагноз в секрете. "Я поняла, что лучшим решением будет открыть свой диагноз и показать остальным, что люди с ВИЧ не опасны для общества. Я хотела показать другим, что нельзя сидеть в углу и ждать своей смерти. Они не одни. Нужно идти вперед, нужно бороться", – говорит она.

"Я хотела показать другим, что нельзя сидеть в углу и ждать своей смерти"

Сейчас Анна работает консультанткой в общественном фонде "Здоровье и образование молодежи в 21 веке" – единственной организации, которая оказывает помощь людям с ВИЧ в Таласе.

Анна говорит, что стигма в обществе часто становится преградой для тех, кто хотел бы попросить о поддержке: люди боятся, что их неправильно поймут, уволят с работы или выгонят из дома. Слишком сильны в обществе стереотипы из 1990-х, что ВИЧ передается через повседневные контакты – поцелуи, объятия, рукопожатия.

"Люди уходят в депрессию, начинают поедать себя изнутри, считают себя недостойными, чтобы жить. На то, чтобы вывести человека из этого состояния, уходят годы. К тому же, медработники боятся принимать людей с ВИЧ-статусом, шарахаются от них, относятся, как к каким-то чумным. Часто в медицинских учреждениях не соблюдается конфиденциальность. Если один врач расскажет о ВИЧ-статусе пациента другому, то скоро об этом узнает вся больница. Люди не могут понять и принять то, что ВИЧ – это хроническое заболевание", – поясняет Бабаджанова.

В конце мая стало известно, что Глобальный Фонд одобрил заявку Кыргызстана, которую страна успела подать еще до того, как правительство распустило координационный комитет.

По словам Айбара Султангазиева, роль основного получателя средств, как и ранее, досталась ПРООН: организация будет ответственной за закупку препаратов, оборудования, реагентов и прочего. Будет продолжаться и работа по профилактике ВИЧ среди ключевых групп, включая мужчин, практикующих секс с мужчинами. Это было предусмотрено в заявке. Правда, вероятность получения денег находится под большим вопросом. 

"Если страна решит изменить содержание заявки, тогда нужно будет составить новую и отправить ее в Глобальный фонд, что практически невозможно. Дискуссии вокруг гранта продолжаются. Депутаты пытаются блокировать его. Идет работа по пересмотру положения и изменения состава координационного комитета. Несмотря на то, что заявка одобрена, подписание соглашения о гранте еще не состоялось. Мы не знаем, получит страна эти средства или нет. Либо заявка останется в прежнем виде, либо денег не будет вообще", – сказал он.