Не задушишь, не убьешь: как российские власти преследуют антивоенный протест

Первые недели войны запомнились массовыми и практически ежедневными протестами, задержаниями, полицейским насилием и новыми репрессивными законами, которые пачками выходили из-под пера законодателей. С 24 февраля 2022 и на момент публикации этого материала сотрудники ОВД-Инфо насчитали в 240 населенных пунктах в 78 регионах 19 838 задержаний за выражение антивоенной позиции. Тот факт, что большинство из этих задержаний случились в первый месяц войны, то есть достаточно давно, нередко служит аргументом в заявлениях о том, что "россияне больше не протестуют". На самом деле это далеко не так. Россияне продолжают выступать против войны, и, хотя массовые уличные акции сделались почти невозможными, люди находят для выражения своего мнения другие способы. Одиночные пикеты и граффити часто не попадают в поле зрения больших СМИ, зато их прекрасно видят органы правопорядка, штрафующие и отправляющие граждан в тюрьмы за "дискредитацию", "фейки" или "терроризм". Сопротивление продолжается – и сводки ОВД-Инфо тому лучшее подтверждение. Специально для oDR сотрудники ведущего российского правозащитного проекта рассказывают о том, как изменилась картина российского антивоенного протеста с февраля 2022.

От массовых протестов к массовым преследованиям

Массовые антивоенные акции положили начало массовому же уголовному преследованию их участников. Первое уголовное дело было заведено уже 24 февраля в отношении Анастасии Левашовой – она получила 2 года колонии и вышла на свободу 5 августа 2023 года (срок нахождения под стражей засчитывается в общий срок наказания – прим.ред.). Всего с февраля 2022 как минимум 80 человек стали фигурантами уголовных дел в связи с антивоенными публичными акциями. Среди них координаторы движения "Весна", обвиняемые в "побуждении граждан участвовать в несогласованных общественных мероприятиях", и 13 участников протестов против мобилизации в Дагестане – за применение насилия к сотрудникам полиции. Обвинения были предъявлены и гражданам, распространяющим информацию об этих и других акциях. Например, казанский биолог Андрей Бояршинов был арестован по делу об оправдании терроризма за то, что размещал в городских чатах сообщения об антивоенных митингах.

При этом, несмотря на как минимум 413 задокументированных ОВД-Инфо в 2022 году случаев применения насилия к участникам акций, нашей организации не известно ни одного случая, когда дело было бы возбуждено против сотрудников полиции – как и за предыдущие 10 лет. Задержанных валили на землю, избивали дубинками, душили, били кулаками в живот, лицо, глаза, били головой о стену и заламывали руки. Сообщалось об ушибах и травмах: переломы, вывихи рук, плеч и пальцев, растяжение локтевого сустава, ссадины на голове, перелом носа, травма глаза, опухшая от удара нога, потеря сознания. Было несколько сообщений об использовании электрошокеров.

ОВД-Инфо не известно ни одного случая, когда дело о применении насилия было бы возбуждено против сотрудников полиции

Безнаказанность полиции, насилие, новые репрессивные законы и военная цензура, установившаяся в стране за первые недели протестов, помешала продолжению массовых акций. К тому же власти научились блокировать любую неудобную для себя информацию при помощи инструментов, которые до этого разрабатывались не один год, а с началом вторжения в Украину получили широкое распространение: законодательная база, включающая "закон Лугового" (внесудебные блокировки за "экстремизм", введенные в 2013, уже к 2021 стали главным законодательным инструментом цензуры) и знаменитый "пакет Яровой". Три рамочных документа – "Доктрина информационной безопасности" (2016), "Стратегия противодействия экстремизму" (2020) и "Стратегия национальной безопасности России" (2021) – в сочетании с законами "о суверенном рунете" (2019) и "о приземлении IT-компаний" (2021) создали юридическую основу для изоляции российского сегмента сети. Всё это действовало к началу вторжения и было закреплено новыми законами о внесудебных блокировках СМИ или интернет-страниц за распространение "фейков" о ВС РФ.

Внесудебное давление также способствовало затуханию открытого протеста. Увольнения с работы и отчисления из учебных заведений за участие в акциях или антивоенные высказывания - эти факты попадали в новости с первых дней войны: увольняли за сториз и посты против войны и за участие в антивоенных акциях, отчисляли за отказы участвовать в пропагандистских мероприятиях, за осуждение символики с буквой Z и, конечно, за антивоенные высказывания. За весь период с начала полномасштабного вторжения с увольнениями из-за антивоенной позиции и отказов транслировать пропаганду столкнулись как минимум 60 учителей и преподавателей, с отчислениями – как минимум 65 студентов (мы приводим статистику по известным ОВД-Инфо кейсам, однако подобных случаев может быть существенно больше – прим.ред.). Деятели искусства, высказавшиеся против войны, тоже столкнулись с массовой отменой своих концертов, лекций и спектаклей.

С первых же дней войны с нападениями, вандализмом и порчей личного имущества столкнулись правозащитники и антивоенные активисты (в том числе, сотрудник "Мемориала" Олег Орлов и участники "Мирного сопротивления"): на двери их квартир неизвестные нанесли буквы Z и V. Знак Z появился и на машине и воротах дома корреспондента "7х7" и журналистки "Таких дел" в Пензе – здесь к нему добавилась к тому же надпись "Здесь живут пособники укронацистов". Инструментами давления также стали анонимные угрозы и нападения провластных активистов на противников войны. Массовые акции протеста в таких условиях действительно сошли на нет, но протест принял новые формы: одиночные перфомансы, антивоенные надписи, уничтожение патриотических символов, распространение листовок. Позднее к этим форматам добавились и акции прямого действия – поджоги военкоматов и иных административных зданий. Однако в основу большинства уголовных дел в отношении противников войны легли именно антивоенные высказывания. Сейчас фигурантов антивоенных дел – 768, и каждый день их становится больше.

Фейковые фейки

Росту антивоенных дел, конечно же, поспособствовали принятые в первые недели войны законы о "фейках" и "дискредитации", позволившие считать уголовно наказуемым распространение любой информации, отличающейся от заявлений Министерств обороны и иностранных дел. 220 человек обвиняются в распространении ложной информации о Вооруженных силах РФ, 125 – в их дискредитации.

Обвинения в распространении фейков в России можно получить в основном за посты и комментарии в социальных сетях. Например, электрика из Краснодара Александра Сомрякова приговорили к 6 годам лишения свободы из-за постов о том, что российские войска "убили 260 человек в маленьком городишке Буча", Александра Бахтина из Мытищ приговорили к тем же 6 годам из-за трех постов: о том, что российская армия уничтожает мирное население в Украине, о гибели зоозащитников и волонтеров в Украине и о преступлениях российских военных в Буче.

Публичными высказываниями в некоторых случаях признаются и надписи "Мир Украине", "Украина, прости нас"

Срок за "фейки" можно получить и за публичные высказывания иного рода – например, блогер из Йошкар-Олы Андрей Филиппов сейчас находится в СИЗО по делу о фейках из-за видео "Война России и Украины: взгляд со стороны украинца", опубликованное на его YouTube-канале. Радиолюбитель из Вологды Владимир Румянцев получил 3 года лишения свободы за антивоенные публикации и трансляцию новостей, собранных из неофициальных источников, на своей радиостанции. Самиэля Веделя (Сергея Клокова) приговорили к 7 годам колонии из-за "фейков" в прослушивавшемся телефонном разговоре: он сказал, что Россия эвакуирует своих раненых военных в Беларусь и занижает данные о количестве погибших, а также, что российские военные убивали мирных жителей, и что Украиной "не управляют нацисты".

Публичными высказываниями в некоторых случаях признаются и надписи "Мир Украине", "Украина, прости нас" и "граффити в виде слияния двух человек В. В. Путина и А. Гитлера" (цитата из документов МВД, приводится без изменений – прим.ред.) – как в деле Александра Мартынова и Людмилы Разумовой, которые получили 6,5 и 7 лет лишения свободы соответственно.

В 2023 году в ОВД-Инфо отметили и рост дел по статье 280.3 ("Дискредитация ВС РФ"). Если в прошлом году чаще применялась статья о "фейках" , то уже в 2023 году по статье 280.3 дела завели в отношении более половины из 125 фигурантов. Этому, конечно, способствует и планомерный рост административных дел по дискредитации – таких дел было рассмотрено судами уже 8122. Уголовное дело “за дискредитацию" можно завести или при наличии уже вступившего в силу административного штрафа, или сразу, без предварительных условий, но при наличии "тяжких последствий" по части 2 этой статьи, однако таких фигурантов всего 5.

Поводами для таких дел становятся посты, комментарии и даже реакции и лайки в соцсетях, как в деле Николая Гуценовича из Пензы: пенсионера приговорили к штрафу в 100 тысяч рублей за реакции под антивоенными постами в Одноклассниках. Против Василия Большакова из Рязанской области возбудили целых два уголовных дела, первое из которых за опубликованный анекдот. "Давненько не читал действительно смешных анекдотов: – Сергей, а почему мы отступаем от Херсона? – Володя, так ты же сам приказал освободить Украину от фашистов и нацистов…", – написал обвиняемый на своей странице Вконтакте. За этой публикацией последовал обыск, в ходе которого сотрудники полиции повалили Большакова на пол, избили его и заковали в наручники.

По статье 280.3 преследуют и за одиночные пикеты – как в деле Елены Абрамовой из Санкт-Петербурга: в феврале 2023 года она была оштрафована из-за пикета с плакатом "Нет войне", а в апреле на нее был составлен административный протокол за пикет с плакатом "Мир без войны. Россия без Путина". За пикет 4 июня, когда Абрамова выступила с лозунгом "Свободу Навальному! Свободу политзаключенным! Нет войне!", завели уже уголовное дело.

Преследуют и за другие публичные акции – например, хирурга Ольгу Авдееву из Ижевска обвинили в дискредитации ВС РФ за баннер с надписью "Фашисты" под растяжкой с буквой Z на фасаде ижевского Театра опера и балета. До этого Авдееву штрафовали за участие в антивоенной акции в марте 2022 года и в сентябре 2023 года за плакат"РОССИЯ ТВОРИТ ZЛО".

Листовки о том, что большая часть жителей Сочи придерживается пацифистских взглядов, а власти преследуют тех, кто выражает иное мнение, стали поводом для преследования Владимира Атаманчука. Листовки он сделал сам и раздавал на улицах Сочи 4 сентября 2022 года. До этого за раздачу антивоенных листовок его арестовывали уже дважды, а в марте 2022 года Атаманчук получил 10 суток по статье об организации несогласованной акции (ч. 2 ст. 20.2 КоАП).

Поводами для преследований становятся и прямые высказывания в адрес властей: учительница из Саратова Рузиля Бишева преследуется за обращение к министру образования области с требованием отменить в школах "Разговоры о важном". "На каком основании в школах Саратовской области проводится политическая пропаганда на уроках „Разговоры о важном", в то время как ФЗ „Об образовании" запрещает политическую пропаганду в образовательных учреждениях? Главные террористы – не дети и родители, а те, кто поддерживал политику Единой России и поддерживает сейчас войну на Украине. Это война против украинцев, против мирных жителей прекрасной Украины", – говорилось в тексте письма. В ноябре 2022 года Бишева была оштрафована на 30 тысяч рублей по административной статье о дискредитации армии (ст. 20.3.3 КоАП) из-за нескольких антивоенных постов в группе "Образование Красный Текстильщик" в вайбере.

Теракты без террора

Помимо высказываний и одиночных публичных акций, новыми способами сопротивления стали так называемые акции прямого действия (например, поджоги военкоматов) и акции с уничтожением патриотических символов.

Первый поджог военкомата произошел ещё в феврале 2022 года, однако после начала мобилизации в России число подобных акций сопротивления резко возросло. Всего случаев поджогов или попыток поджогов зданий военкоматов и других силовых ведомств с начала войны зафиксировано более 100, а фигурантов антивоенных уголовных дел, связанных с поджогами, мы знаем более 200.

Силовики, конечно же, начали активнее и чаще возбуждать уголовные дела из-за подобных акций, а с определенного момента – ближе к началу 2023 года – против инициаторов поджогов и повреждений стали регулярно применять статьи о терактах и диверсиях. И хотя подобные действия не вписываются в стандартное представление о протесте, квалифицировать их как теракт тоже законодательно не корректно. Согласно ст. 205 УК, действие может быть квалифицировано как теракт в случае реальной опасности для гибели человека или нанесения значительного имущественного вреда или других тяжких последствий. В каждом конкретном случае эту опасность определяют в зависимости от места, времени, орудий и способов совершения действия.

^{Распределение уголовных дел по антивоенным делам по регионам России. Источник: ОВД-Инфо. Публикуется с разрешения}

Правозащитный проект "Зона солидарности" отмечает, что в случае антивоенных поджогов, квалифицированных как теракт, тяжкие последствия не наступили, а опасности для жизни людей не было. Поэтому есть все основания считать такую квалификацию необоснованной, а также помнить о том, что многие признательные показания в таких делах следствие получает через пытки и угрозы.

Также важно чаще говорить о фигурантах таких дел и включать их в картину российского сопротивления. Сейчас подобные истории освещаются реже, чем "традиционный" антивоенный протест, да и правозащиников, которые поддерживают таких людей, крайне мало.

Дел, связанных с уничтожением патриотики тоже немало, – например, поджог баннера с буквами V и Z, массовая порча баннеров с портретами российских военных, уничтожение инсталляций и закрашивание надписей. Такие дела квалифицируют или как вандализм, или, например, как осквернение символов воинской славы России.

И раньше сядешь, и позже выйдешь

На октябрь 2023 года средний срок приговора для фигуранта антивоенного дела – 71 месяц лишения свободы (почти 6 лет). Всего за это время вынесено 305 приговоров – из них 136 с реальным сроком. В это число входит и 6 прекращенных дел из заведенных 726.

При этом средний срок приговора значительно вырос за 2023 год: в 2022 он составлял 36 месяцев, а в 2023 – уже 79, в том числе, за счет приговоров по делам о поджогах. До конца 2022 года за такие действия выносили приговоры с достаточно небольшим сроком и квалифицировали в основном по статье 167 (Уничтожение имущества). Но с тех пор, как их стали квалифицировать как терроризм (205 УК РФ), средний срок за поджоги вырос с 37 месяцев в 2022 году до 105 месяцев в 2023. Самым жестким приговором фигурантам антивоенных дел остаются 19 лет лишения свободы, назначенные Алексею Нуриеву и Роману Насрыеву из Свердловской области за попытку поджога военкомата. При этом ещё 8 человек получили сроки свыше 10 лет лишения свободы, ещё 50 – свыше 6 лет лишения свободы.

Самый большой срок, назначенный за посты и комментарии в интернете, – 8,5 лет. Такое наказание назначили Дмитрию Иванову – автору "Протестного МГУ" и Александру Ноздринову – блогеру под псевдонимом "Саня НОВОКУБАНСК".

В отношении сроков за высказывания в интернете есть и другая любопытная статистика – если в 2022 году 34,6% приговоров за посты заканчивались реальными сроками, то в 2023 году – уже почти половина (46,6%). Самыми популярными статьями здесь, естественно, являются статьи 207.3 ("Фейки о ВС РФ") и 280.3 ("Дискредитация ВС РФ"). Статья 205.2 ("Публичное оправдание терроризма") находится на третьем месте по частоте применения. Вероятно, после принятия поправок в Уголовный кодекс (законопроект уже был принят в первом чтении 28 сентября), вводящих понятия оправдания или пропаганды экстремизма, стоит ждать потока дел и по этой статье, по аналогии с уже отработанной схемой “оправдания терроризма”.

Сопротивления больше, чем кажется

В публичном пространстве распространено представление о том, что в антивоенном сопротивлении участвуют в основном 20-30-летние люди из Москвы или Санкт-Петербурга, включенные в политическую повестку, ранее ходившие на митинги или участвовавшие в деятельности оппозиции. Однако это не совсем так – по крайней мере, из известной нам статистики о фигурантах антивоенных дел (всего 768 человек).

ОВД-инфо располагает данными о возрасте 594 фигурантов. Согласно этим данным средний возраст граждан, проходящих по антивоенным делам, – 38 лет, 241 фигурант – старше 40 лет, 52 человека – старше 60 лет, а самой старшей фигурантке – 78. В части гендерного разделения большинство – мужчины (601 человек).

Большинство фигурантов – не из Москвы или Санкт-Петербурга. Хотя две российские столицы остаются лидерами по числу уголовных политических дел на регион (135 человек – из Москвы, 72 – из Санкт-Петербурга), суммарно дел по всей России существенно больше: более 70% фигурантов – из других регионов. В топ-3 регионов по фигурантам уголовных дел, кроме столичных, входят аннексированный Крым (28 человек), Татарстан – 22 человека и по 17 человек в Краснодарском крае, Новосибирской области и Дагестане.

Нам не всегда известен бэкграунд преследуемых, мы не знаем, участвовали ли они в протестах ранее, однако большое количество людей прежде не сталкивались с преследованием или с участием в протестной деятельности (в любом виде).

Гражданское общество играет важную роль в поддержке людей, оказавшихся за решеткой. Однако стоит признать, что множество случаев остаются незамеченными, и лишь немногие получают организованную поддержку публики и адвокатов.

Часто мы узнаем о таких делах только тогда, когда они уже в суде, и фигуранты не осведомлены о том, что им можно помочь. Это говорит о том, что тех, кто оказался в непростой ситуации, нужно больше информировать об их правах и больше поддерживать.

ОВД-Инфо продолжает работать над тем, чтобы никто не оставался незамеченным. И хотим напомнить читателям oDR: поддерживать политзеков, писать им письма и рассказывать о происходящем с ними – важно и нужно для того, чтобы сопротивление войне оставалось видимым не только сторонним наблюдателям, но и самим россиянам.