"Ни страха, ни надежды": почему россияне возвращаются из релокации

Петр, 23-летний маркетолог из Москвы, вернулся в Россию в июне 2023 года из Центральной Азии. Он был одним из тех, кто спешно уехал из страны после начала полномасштабной войны в Украине, но долго на новом месте не продержался:

"Призыв по СМС пугает, это было одним из аргументов не возвращаться. Но я фаталист, и любовь к Москве – а может просто к тому, к чему привык, сам для себя не могу ответить – перевесила риски. Общее настроение – да плевать мне уже, нет страха, нет надежды. Все в душе как будто выжжено. Думал, ехать или нет, недели две. То твердо решал, что все, еду. То читал новости про изъятие паспортов у призывников при выезде. Советовался с подругой и другом – подруга в Москве, друг в Астане, но он тоже приедет чуть позже", – говорит Петр.

Вернувшись в Москву, он ведет тот же образ жизни, что и раньше: посещает привычные бары, работает, встречается с друзьями. Некоторую уверенность в собственной безопасности ему придает и то, что компания пообещала предоставить бронь от призыва. Пока же он осознает все риски и действует с повышенной осторожностью:

"Я живу не по прописке, отказываюсь от бесплатных поликлиник, потому что там все записывается. Стараюсь аккуратно обходить полицию стороной, не перебегать дорогу на красный, чтобы вообще не столкнуться с полицией. Мои друзья предпочитают пользоваться наземным транспортом вместо метро, но я, наверное, не готов так действовать. Идя по улице, думаешь десять раз прежде, чем что-то сказать – неверное слово, неправильно понятая мысль – и сразу донос, задержание, что угодно. Такой страх есть и у меня, и друзья тоже аккуратнее в речи стали", – рассказывает он oDR.

"Я фаталист, и любовь к Москве – а может просто к тому, к чему привык – перевесила риски"

Таких, как Петр, вернувшихся в Россию после спешного отъезда – как минимум десятки тысяч человек. В середине июня российские власти заявили, что 50% россиян, покинувших страну с началом войны, вернулись обратно. При этом узнать точно, сколько людей уехало из России за последние полтора года, до сих пор невозможно. Сухая статистика российских спецслужб сообщает, что с июля по сентябрь 2022 года было зарегистрировано 9,7 млн выездов за рубеж. Социологи, демографы и журналисты самостоятельно рассчитали число выехавших на ПМЖ в другие страны и пришли к выводу, что это не менее миллиона человек. Сколько же человек вернулось, никто точно не знает. А россияне возвращаются и остаются – но уже в новых обстоятельствах.

"Перезагрузить мозг и начать жить нормально"

За последние полтора года в русский язык прочно вошел новый термин – "релокант". Изначально так называли россиян, переехавших в другие страны вслед за своими работодателями: многие компании, уйдя из страны, приняли решение вывезти за границу свой штат. Но вскоре у этого термина появилось и более широкое (и более важное) значение: не-эмиграция, то есть – не окончательный переезд.

По словам социолога Любови Борусяк, с февраля 2022 изучающей россиян, покинувших страну, весной прошлого года релокантами называло себя большинство респондентов. Часть из них, действительно, были айтишники, переезжавшие целыми фирмами. Но многие уезжающие самостоятельно или семьями тоже называли себя релокантами – этот термин казался более нейтральным и менее фатальным, чем "эмиграция".

Именно так – временно находящимися на территории другой страны профессионалами, сохранившими за собой привычный заработок – хотели себя видеть большинство уехавших.

С января 2023 года oDR начал проводить интервью с россиянами, вернувшимися в Россию после жизни в других странах*. Большинство из них говорят, что не пытались на новом месте искать другую работу и не были готовы к ухудшению уровня жизни. Говоря словами 25-летнего Максима, "план был один – уйти ото всех новостей и инфополя, перезагрузить мозг и начать жить и работать нормально".

Уже очень скоро реальность переезда потребовала новых слов и определений. "Релокация – какой-то нелепый эвфемизм для ситуации, когда ты тратишь все свои сбережения, покупаешь дорогой билет и живешь в чужой стране в гостинице. Релокация – это когда тебя работодатель перевозит со всем пакетом, а не когда ты бежишь от ареста, скорее всего воображаемого", – говорит сорокалетняя Маргарита из Москвы.

Если весной 2022 релокантами называли себя большинство опрошенных Любовью Борусяк, то в повторных опросах осенью того же года и к весне 2023 многие начали называть себя эмигрантами: "Мысль о том, что принято постоянное решение о переезде в другую страну, стала для этих людей более привычной. Но устойчивого термина как не было, так и нет. И я уверена, что и не будет", – уточняет она.

Кроме того, респонденты Борусяк чаще стали использовать и другие определения, отвечая на вопрос о том, как они могли бы сами себя назвать: "временно уехавший", "понауехавшие" и даже "никак". Последнее – "никак" – возможно наилучшим образом описывает положение тех, кто собирался, подобно Максиму, уехать на месяц-другой и "перезагрузиться", а вместо этого остался один на один с бытовыми, бюрократическими и финансовыми трудностями.

"Релокация – какой-то нелепый эвфемизм для ситуации, когда ты тратишь все свои сбережения, покупаешь дорогой билет и живешь в чужой стране в гостинице"

"Траты возросли, были пройдены этапы эмиграции от восторга до разочарования и принятия", – говорит 26-летняя Анна из Санкт-Петербурга.

Для многих россиян "релокация" закончилась "ре-релокацией" – возвращением в Россию с надеждами восстановить привычную жизнь. Но и эта надежда для большинства оказалась иллюзией.

Отчаяние и растерянность

Вадим, 26-летний маркетолог из Петербурга, переехал в Батуми в сентябре 2022 года после новости о начале "частичной мобилизации": "Мысли о переезде были всегда, а в феврале достигли апогея. Но реальной возможности это сделать не было, так как удаленная работа не из России, либо работа на компанию вне России в моей сфере была невозможна".

Переезд он обсуждал вместе с родителями и девушкой: "Мы понимали, что угроза мобилизации перевешивает угрозу потери работы. Решение принимал за 3-4 дня, страна выбиралась по принципу доступных билетов: Казахстан, а затем перелет в Грузию".

Вадим с девушкой остановились в Батуми – привлекал климат и доступные цены на жилье. "Я потерял работу сразу после переезда – работодатель не согласился на удаленку, – рассказывает Вадим. – Я был вынужден уволиться по собственному желанию, после этого сохранил только подработки и небольшой фриланс до 35 тысяч рублей в месяц. Вне России позволяла жить поддержка со стороны родителей и заработки девушки – с ней мы в Грузии расписались. Оба решили, что сменим профессию: я прохожу обучение тестированию, а девушка – UX-дизайну".

Решение о возвращении в Россию Вадим, по его словам, принял по двум причинам: с марта 2023 года его супруге пришлось уволиться и со своей работы, а найти новое место вне России им казалось невозможным:

"Мы решили, что после окончания срока аренды вернемся в Россию, чтобы найти там первую работу, набрать опыт, а потом уже искать постоянную работу с хорошим заработком за границей. Возможно, это займет пару лет. Ориентируемся на финансы – и если бы не они, возвращаться бы не стали. К тому же следим за новостями о мобилизации: мы морально готовы к тому, что ее могут возобновить в полном объеме и что придется прятаться".

Но и более тщательная подготовка и наличие финансовой подушки не всегда помогают устроиться на новом месте. 26-летняя Екатерина из Москвы, помощница руководителя в частной компании, приняла решение о переезде в феврале 2022 года и начала готовиться к переезду: "Планы были собрать деньги и документы, выбраться и послушать, что скажут более подкованные знакомые на месте".

"Ориентируемся на финансы – и если бы не они, возвращаться бы не стали"

Екатерина вернулась в Россию уже в конце 2022 года – в новой стране ей отказали в ВНЖ. Про ощущения и планы говорит, что планирует придерживаться той же стратегии, что и до отъезда": "работать как ИП и копить". "В целом ощущения отчаяния и растерянности, – говорит Екатерина. – В Москве, насколько я могу судить, все делают вид, что ничего не происходит. Тревожит и то, что сил и средств на новый переезд может не хватить или таких возможностей не останется вовсе".

Конкуренция в новых обстоятельствах

Уезжая вынужденно и в стрессе от новостей, многие возлагали большие надежды на сохранение привычного заработка – единственную гарантию стабильности в новых реалиях. О поисках работы на новом месте многие даже не задумывались.

"На переживания не было времени. Мы потратили все семейные сбережения на дорогу и аренду временного жилья, а потом сидели дома и работали. Об адаптации речи особо и не было", – говорит 25-летняя Мария из Москвы.

По мнению Татьяны Коваль, специалиста по HR, уезжающих из России можно условно разделить на две категории: те, кто был в панике, и те, кто покидал Россию по политическим мотивам. Вторая группа, по ее оценке, лучше смогла трудоустроиться на новом месте.

"Все, кто мог и хотел, за год уже адаптировались – у них желания возвращаться нет"

В 2022 году Коваль сама уехала с семьей в одну из стран Центральной Азии – и наблюдает за местным рынком труда. "В связи с необходимостью трудоустроить российских специалистов, зарплаты в некоторых секторах экономики выросли. Но одновременно снизились релокационные пакеты: люди уже приехали, и компаниям больше не надо переплачивать за перевоз специалиста и за его трудоустройство", – говорит она.

Чаще всего, по ее мнению, возвращаются те, кто "ехал переждать кризисную ситуацию": "Если работодатель видит, что человек приехал "переждать", то он не будет брать его на работу. Причины возвращения, на мой взгляд, такие: ностальгия, неготовность и неспособность адаптироваться. Все, кто мог и хотел, за год уже адаптировались – у них желания возвращаться нет. Понимают, какой политический контекст в России", – отмечает она.

Бронированные айтишники

По данным исследовательского проекта After24, львиную долю уехавших из России с начала полномасштабного вторжения составляют IT-специалисты: сотрудникам этой сферы занятости чаще других удавалось договориться о работе "на удаленке". Глава Минцифры РФ Максут Шадаев в декабре 2022 года заявил, что за границей находятся почти 100 тысяч IT-специалистов – примерно 10% от общего числа занятых в этом секторе. При этом, согласно данным российских рекрутеров, в самой России спрос на них остается по прежнему высоким, и никаких дополнительных соглашений (например, о невозможности выехать из страны или пройти полиграф перед трудойстройством) от новых сотрудников не требуют.

Виктория Богданова, руководительница HR-проектов российской компании Platforma, поясняет: исключения есть только для тех, кто работает в компаниях, где сотрудники подписывают документы о неразглашении данных. По личным наблюдениям Богдановой, те, кто принимал решения об отъезде, не ориентировались на последние законы о льготах или брони специалистов. Остались те, кто в принципе сомневался в необходимости отъезда – и пользуются привилегиями, которые государство предоставило сотрудникам таких компаний: нулевой налог прибыль до 2024 года, снижение страховых взносов, отмена НДС для создателей софта (в соответствии с введенным в 2020 году "налоговым маневром" для IT-компаний). В Минобороны РФ заявили, что сотрудников аккредитованных IT-компаний, операторов связи и медиа, имеющих высшее образование и работающих полный рабочий день, мобилизовать не будут.

"Часть смогли релоцироваться и работать на удаленке, но некоторым из уехавших пришлось уйти из-за требований по защите данных. На текущий момент каждая российская компания работает с рекрутингом IT-специалистов индивидуально: кто-то набирает стажеров, обучает и выращивает внутри компании, им обеспечивают доход, пока они обучаются. Кто-то занимается хантингом специалистов, оставшихся в России и предлагает им определенные финансовые условия. Наконец, кто-то пытается вернуть уже уехавших специалистов, предлагая им гораздо более привлекательные условия, чем раньше (льготы, дешевую ипотеку, бронь – прим.авт.) Последняя стратегия тоже имеет определенный успех, но не в массовом порядке, так как у тех, кто уехал другая мотивация", –- отмечает она.

Государственные "кнуты и пряники"

Иван, 27-летний археолог из Москвы, уехал из России в сентябре 2022. Уезжал без особой подготовки: "Поскольку мой загранпаспорт истек, выбор был между Арменией, Кыргызстаном и Казахстаном. В итоге я поехал в Казахстан, потому что бывал там в экспедициях, и были знакомые, обещавшие помочь с работой. Основные планы были сделать загран и продолжить работать в археологии, но уже в Казахстане".

К концу второго месяца в новой для него стране Иван пересмотрел свои возможности и профессиональные перспективы: "Грызла мысль, что я перенервничал и никуда не нужно было ехать, потому что все резко напряглись в сентябре, а потом выдохнули и начали жить дальше, как ни в чем не бывало. Между тем моя ниша в России постепенно начинала заполняться людьми, многие уехавшие возвращались. В конечном итоге я принял решение вернуться, чтобы сделать себе загран (из-за очередей это оказалось почти невозможно в Казахстане), но когда уже взял билеты, мне предложили работу, которую давно хотел, и пообещали сделать бронь. Это и стало решающим фактором", – рассказывает Иван о причинах окончательного возвращения.

"Грызла мысль, что я перенервничал и никуда не нужно было ехать"

Яна, 29-летняя сотрудница российской IТ-компании из Санкт-Петербурга, приняла решение о переезде в сентябре 2022 года вместе с партнером. Ситуация осложнялась тем, что партнеру военкомат сразу ограничил выезд. "Когда он попытался выехать, его развернули на границе. С помощью юриста он получил разрешение на выезд, но срок действия у него был всего месяц. Для переезда в Грузию нам потребовалось три недели".

Яна получила возможность работать удаленно на тех же условиях, что и раньше. Тем не менее через полгода пара приняла решение о возвращении.

"Основная причина моего возвращения – нежелание терять резидентство России и уплачивать налог на потерю. В Грузии оказалось очень сложно оформить банковский счет и вообще получать банковские услуги, разбираться с финансами. Я планирую находиться в России не менее 183 дней для сохранения статуса резидента", – говорит Яна. Сейчас она работает в России на прежнем месте с сохраненными условиями труда.

Антивоенные "молчуны"

Социолог Елена Конева, с начала полномасштабного вторжения занимающаяся мониторингом общественного мнения в России, считает, что "вернувшихся" можно отнести к "противникам войны". Однако эти россияне скорее всего окажутся среди "молчунов": людей, максимально скрывающих свою позицию, стремящихся уходить от ответов и не участвующих в активной общественной жизни.

Вернуться к состоянию "как было" – к жизни до отъезда из страны – не получается почти ни у кого. Ощущение постоянной угрозы для себя и своих близких заставляет бывших релокантов прятаться уже не за рубежом, а внутри собственной страны. Почти все живут не по месту регистрации, а кто-то даже переезжает из столичных городов в глубинку, потому что там "потише и поспокойнее". Важным становится не привлекать к себе внимание в публичных местах и избегать любые места, где могут быть полицейские.

"Основная причина моего возвращения – нежелание терять резидентство России и уплачивать налог на потерю"

"Я отношусь к ЛГБТК+ и сейчас не выхожу на улицу в одежде, которая может вызвать подозрения, не делаю мэйкап. В остальном правила такие: общаться осторожнее, жить не по месту регистрации, никому не сообщать точный адрес, даже говорить всем другую ветку метро", – говорит Алекс из Москвы.

Многим приходится следить и за цифровой безопасностью. "У меня два телефона: все переписки на зарубежной sim-карте, а для звонков использую кнопочный", – говорит Дмитрий, сотрудник государственного учреждения в Санкт-Петербурге.

Все эти предосторожности все равно не спасают от главного – "чувства опустошенности и отсутствия желания что-либо делать и планировать, так как в текущей ситуации это кажется бессмысленным", – говорит Яна, та самая сотрудница российской компании, вернувшаяся, чтобы сэкономить на налогах. Ведь изменилась не просто страна, но и самый близкий круг общения. "Два моих близких человека – подруга и молодой человек – попали под влияние разной пропаганды, общаться с ними стало очень сложно, так как желание открыть всем глаза "на правду" оказались для них важнее личных отношений", – говорит она.

Во внутренней "релокации"

Москвич Петр, вернувшийся в Россию после нескольких месяцев в Центральной Азии, все-таки планирует снова уехать из страны – через несколько месяцев, накопив денег и сил. На повторный отъезд, уже более подготовленный, надеются и другие наши собеседники. Но у большинства, по их словам, на второй рывок нет ни денег, ни сил – ни желания рвать с привычным для них образом жизни.

Опираясь на данные своего исследования, социолог Любовь Борусяк говорит, что уехавшие из России в 2022 году – это "достаточно успешные люди, привыкшие к относительно комфортному уровню жизни". Начинать с нуля "практически никто не готов". По словам Борусяк, среди "релокантов" немало тех, у кого уже есть "очень большой социальный и профессиональный капитал, и потерять его полностью люди готовы только при прямой угрозе для жизни". По мнению Борусяк, сейчас ситуация смягчается тем, что многие, кто не может найти работу за рубежом, пока еще работают удаленно в российских компаниях или международных офисах российских компаний. “Я думаю, что если этот кран перекроют, то будет много вернувшихся", – говорит социолог.

"Все как будто вернулось в старую колею, но как будто все немного хуже"

Несбывшиеся надежды, возлагавшиеся на "релокацию”, сопровождаются и общей сменой настроений в обществе. По словам Елены Коневой, в последний год происходит "адаптация к личным рискам": люди начинают надеяться, что война не затронет их лично. Несмотря на то, что все собеседники oDR говорили, что понимают риски при возвращении в Россию – возобновление мобилизации и возможные ограничения со стороны государства – личная позиция многих заключается в том, чтобы "просто как-то это пережить" и "не нарываться".

Шок от переезда и шок от возвращения, потеря профессионального круга и финансовой устойчивости – лишь часть того, что "релоканты" испытали на себе. Для некоторых попытка поиска себя в других странах стала одним их важнейших событий в жизни и привела к полному изменению карьерного трека и планов на жизнь. Однако осознать значение этого опыта в своей жизни многим не удается.

Отъезд из России стал "путешествием с неясными перспективами" – но перспективы по возвращении выглядят такими же неясными. Говоря словами тридцатилетней москвички Дарьи, "в целом ощущение, что все вокруг успокоились и подзабыли о том, что происходит, и все как будто вернулось в старую колею, но как будто все немного хуже. Сильно ухудшилось психическое состояние близких людей, которые и до этого имели проблемы с ментальным здоровьем".

*Сбор данных для этой статьи осуществлялся методом стандартизированного интервью: опросник заполнялся онлайн и очно под диктофон. Опрос проходил в феврале-марте 2023 года, в нем участвовали 20 человек в возрасте от 22 до 45 лет. Большинство респондентов – из Москвы и Санкт-Петербурга, один респондент указал, что находится в Новосибирске. В опросе участвовали люди, уже вернувшиеся на момент общения в Россию или планировавшие вернуться в ближайшее время.

12 респондентов опроса – женщины в возрасте от 22 до 45 лет, 8 респондентов – мужчины в возрасте от 25 до 40 лет. Совместно с партнерами уезжали 8 респондентов: некоторые указали, что вступили в брак с партнерами уже на новом месте.